Вдавив педаль газа в пол, я тут же трогаюсь с места, из-за чего пронзительный свист колес раздался, казалось бы, по всему близлежайшему району. К счастью, дороги были полупустыми, что сейчас как никогда играло мне на руку. Бросив взгляд на экран навигатора, я понял, что ехать до обозначенного места мне около получаса. Думать о дальнейших действиях давалось отнюдь нелегко. Один кашель донимал настолько, что я с трудом мог сообразить, с какой стороны будет лучше подъехать.

Торговый центр окружен множеством машин и потому найти ту самую на которой они приехали, на первый взгляд кажется невозможным. Кое-как протиснувшись в окружение, я плюнул и вышел из машины, кинувшись своим ходом пробраться сквозь толпу обезумевших людей. Спустя пятнадцать минут моих неутешительных поисков, я наконец заприметил знакомое лицо. Понадеявшись, я окрикнул ее имя что есть сил. Мэллори почти сразу же обернулась, принявшись выискивать глазами того, кто ее звал. В конце концов заметив меня, она незамедлительным шагом начала двигаться мне на встречу.

— Пора выбираться отсюда, — закашлявшись произношу я, стараясь восстановить сбившееся дыхание. — Где Энтони?

— Он где-то там, — указав пальцем в другую сторону. — рядом с силовиками.

— Какого черта он там забыл? — выражение ее лица не выдавало ничего, кроме общего недоумения, поэтому я продолжил: — Вот же ж... Ладно, я понял, вызови себе такси и езжай домой.

— А ты?

— Пойду искать этого кретина, — процедил я, сквозь зубы. — Если он все еще живой, сам убью.

— Могу я пойти с тобой?

От такого глупого и более того неуместного вопроса тело предательски всколыхнуло волной негодования. Кажется, у меня даже глаз задергался... Спокойствие, Диас. Только спокойствие.

— Я вот одного только понять не могу: это что для вас все, шутки что ли? Вы не на учении, а на всеобщей тревоге, черт возьми.

— Понимаю, просто... Кажется, если я пойду обратно одна, меня там попросту затопчут. С твоим появлением мне стало гораздо спокойнее тут находиться. К тому же... Если я постою и издалека за всем понаблюдаю, ничего же не случится, верно?

— Господи... Ладно, пошли уже. Будь на виду и не теряйся.

— Слушаюсь, товарищ начальник, — приложив ладонь к голове. Выглядело это конечно, крайне нелепо.

— К пустой голове руку не прикладывают, — ухмыльнувшись.

С горем пополам подобравшись к силовикам, первым делом я увидел этого придурка. Стоит как ни в чем не бывало, чуть ли не в первых рядах. От такого зрелища, злость в ту же секунду заиграла новыми красками в моих жилах.

— Постой-ка тут пару минут, — прошипел я.

Затесавшись посреди солдат, я подобрался к нему как можно ближе.

— Я так понимаю ты решил в первый же день вылететь с практики, да? — рявкаю я, тотчас отвесив ему подзатыльник.

— Ш-ш-ш, за что?

— Действительно!

— Террорист держит заложников, в здании мирные люди. Требует, чтобы ему сюда генпрокурора привели в течение получаса... Нет, ну серьезно? Я ему что, Гудини что ли?! — один из переговорщиков поблизости сорвался на крик, отчего все вокруг резко замолчали, не зная что и сказать.

И зачем террористу вдруг понадобился мой отец? Бессмыслица какая-то.

— Чтобы стояли здесь и ни шагу дальше, ясно? — оба моих подчиненных тотчас кивнули. — Хватит испытывать мое терпение, оно не вечное, — грубым тоном произнес я, заведомо направившись в сторону того мужчины.

— День добрый, командир, что у вас здесь происходит?

— Вы кто еще такой? Как вы сюда попали?

— Спокойно, — показав удостоверение. — свои. Какова обстановка?

— Да этот чертов террорист... Видите ли требует генерального прокурора. Без этого условия, людей он точно не выпустит.

— В прокуратуру звонили?

— Звонили, а толку то. Сказали, что главного нет на месте. И без того понятно, что ему и дела нет до таких вещей.

Да уж, в чем-то он определенно прав. Увы, простые смертные вроде гражданских мало чем волнуют его величество.

— Как директор ФБР, я являюсь ближайшим по важности лицом подчиняющимся прокуратуре. Постарайтесь убедить террориста, чтобы он вышел на диалог со мной. Вам все ясно?

— Так точно!

— Выполняйте!

Двинувшись в сторону временно обозначенной переговорной, парламентер попытался связаться с террористами для дальнейшего взаимодействия. В ту же секунду, из здания послышался одиночный выстрел, из-за чего все вокруг заметно притихли, застыв в ожидании.

— Да что же там, черт возьми, происходит... — прошептал командир, в момент встрепенувшись от того, что кто-то на той стороне поднял трубку. — Алло, алло, слышите меня? Что у вас произошло?

— Пошли — шикнул я, в сторону подчиненных.

— Пока что ничего, это было всего-лишь предупреждение. Но если через полчаса здесь не появится генеральный прокурор вашей богодельни, богом клянусь, я начну каждые пять минут убивать по одному мирному жителю, вам все ясно?

— Да пойми те же вы, каким образом я вам его доставлю? Вы хоть сами понимаете, чего требуете от простого служащего? — заметно нервничая.

— А мне плевать как вы это будете делать, командир, — приостановившись. — вешаю трубку.

— Постойте!

— Что еще?

Пару секунд он молчал, после чего, бросил на меня краткий взгляд, будто бы выжидая очередного подтверждения выданного ему ранее приказа. В ответ на это, я лишь молча кивнул парламентеру в знак одобрения.

— Мы никак не сможем связаться с генпрокурором, однако здесь присутствует директор ФБР. Он самолично вызвался на переговоры с вами. Такой вариант вас устроит? Можете мне не верить, но если не он, то уже никто до вас не доедет. Прошу, обдумайте наше предложение.

— Итак, учимся и запоминаем, — шепотом произнес я. — первый трюк психологического воздействия: заставь противника думать, что все под его контролем, другими словами - сделай вид, что его интересы важнее твоих собственных.

— Черт с ним, пусть будет он, — прорычал террорист в трубку. — К нему у меня тоже были вопросы. Пусть приходит, у входа его встретит один из наших. Думаю то, что оружия при нем быть не должно, объяснять не надо. — на другом конце послышались короткие гудки.

Одев всю надлежащую экипировку, я отдал свое оружие и двинулся в сторону торгового центра.

— Диас, — позади раздался голос Мэллори. Повернувшись в ее сторону, я заметил слегка обалдевшего от такого личного обращения командира. Скептически выгнув бровь, я тут же покосился на него, как бы намекая ей, что делать так не стоит. — Вернее... Директор, вы что, всерьез пойдете туда один, так еще и безоружным?

— Так надо, — приостановившись. — Я не могу позволить невинным людям погибнуть по вине моего отца. Все будет в порядке. Я надежно защищен силами нашей страны. — указав пальцем в бронежилет.

— Не смешно, — пробормотала она себе под нос. — Берегите себя и... Удачи.

Говорит так, будто бы я там помирать собрался. Не то чтобы я сильно цепляюсь за свою жизнь... Скорее сейчас, мне все еще есть кого защищать. К тому же, я так и не нашел того подонка, который напал на Стива. Так что нет, умру я определенно не сегодня.

Наконец дойдя до входа в здание, я остановился. По-видимому, мне на встречу вышел один из террористов, заранее направив автомат прямо на меня.

— Что, прямо здесь расстрелять меня решили?

«Да, Диас, без шуток мы видимо не можем». — произнес мой внутренний голос.

— Руки! — прикрикнул парень. — Медленно повернитесь вокруг себя.

Пока я выполнял его требования, он мельком обшарил меня снизу вверх, а затем произнес:

— Иди за мной. Только без глупостей.

Пока я за ним шел, мне то и дело хотелось вырубить этого полоумного придурка. Мало того, что он сам по себе тугой, так еще строил из себя всю дорогу невесть что, время от времени помыкая меня мнимыми угрозами. Здание казалось таким пустым и безлюдным, по сравнению с обычными днями, однако, где-то вдалеке я слышал рыдания женщин, которые волей - неволей вызывали в моем теле гнетущее чувство тревоги. Мой план в любой момент мог разбиться вдребезги, как и стеклянные витрины местных бутиков.

Наконец придя в назначенное место, я заметил мужчину, который по-видимому и был главарем всей этой шайки. Он как ни в чем не бывало стоял, облокотившись на стол и постукивая по нему ножиком, до тех пор, пока не обернулся на зов своего товарища.

— Все-таки явился. Смелый какой, — усмехнувшись.

— Одного меня вам достаточно?

— В каком смысле?

— Вы же хотели видеть меня, верно? Так вот я здесь, прямо перед вами. Ваше условие выполнено. Отпустите мирных людей и мы спокойно поговорим.

— Ты не в том положении, чтобы условия мне выдвигать. Сейчас все здесь решаю я. Я могу убить каждого, кто здесь находится, в том числе и тебя.

— Гражданские тут не причем, так зачем их убивать? Дома их ждут семьи, уверен и у такого подонка как вы она есть. К тому же... Вы ведь понимаете, что даже если всех убьете, живыми отсюда не выйдете. Так к чему добавлять себе проблем?

— Ты прав, они мне не нужны. Моей целью был ты. Можешь считать, что ты меня уговорил, — достав рацию из кармана. — Выведите гражданских из здания, сейчас же.

Основная задача выполнена. Нажав на микро наушник, я произнес:

— Командир, дайте знать когда все гражданские будут в безопасности.

— О чем вы? Боже, — знакомый писк. Голос на той стороне почти тотчас перемешался с шумом людей. — Как вы это...

— Все. Конец связи.

Может быть я и не самый лучший человек на Земле, но ради других людей я готов пожертвовать жизнью не задумываясь. Убедившись в том, что люди в безопасности, я продолжил диалог:

— Спасибо, что сохранили им жизнь.

— Сколько тебе лет, парень?

— Двадцать четыре.

— Такой молодой, а уже директор. По связям небось пропихнули, да?

— Вроде того. К чему весь этот допрос?

— Ты можешь мне не верить, но я не такой уж и плохой человек. Тот выстрел был фикцией, а люди - приманкой. Ни один мирный житель не пострадал по нашей вине. Да я бы и отпустил их со временем, не прийди ты ко мне.

— Тогда зачем все это? Чего вы добиваетесь?

Несколько минут он молчал, вальяжно расхаживая по залу из стороны в сторону. Это изрядно меня раздражало, поскольку сейчас я и без того ощущал себя каким-то загнанным в вольер зверем. В какой-то момент, он все-таки заговорил:

— У меня был сын, чуть помладше тебя. В семнадцать, его обвинили в убийстве по неосторожности. Знаешь, я не хотел в это верить. Он всегда был предусмотрительным мальчиком и потому не мог допустить того, что на него клеветали, но... Джонатан признался в суду. Он до последнего стоял на том, чтобы я забыл об этом деле и покорно ждал его из СИЗО. Эта мысль медленно убивала меня несколько лет подряд. Выйдя на свободу, он тихо и мирно зажил. Один раз мне удалось напоить его до беспамятства, тогда то Джон и рассказал мне о том, что за взятие вины на себя, он получил немалую сумму и что теперь то мы с ним заживем как положено.

— Зачем вы мне это все рассказываете?

— Дослушай. Вот же ж... С мысли сбил, — произнес мужчина, потерев переносицу. — В конечном счете, Джонатан дождался того дня, когда доступ к счету станет разрешен, однако, буквально через несколько дней его тут же обвинили в серии убийств неподалеку. Видите ли кто-то видел Джона во дворах этого района в тот день и в то время. Смешно. Даже по камерам, нельзя было смело сказать, что это был именно он.

— Почему вы так в этом уверены?

— Я лично присутствовал на освидетельствовании. Все это обвинения, можно было назвать лишь косвенными уликами, ни больше ни меньше. На камерах не было видна лицо преступника, они походили друг на друга только физической формой и прической, но полиция была непреклонна. У меня никогда не было связей как у тебя, чтобы этим делом занялись как следует и нашли настоящего преступника. Я подавал заявления куда угодно и дошел даже до вашей чертовой прокуратуры, но все они раз за разом по какой-то причине отклоняли мою аппеляцию.

— В итоге он снова попал в тюрьму?

— Именно.

— Но как? Доказательства ведь были косвенными, они не имели права рассматривать такое крупное дело только при помощи их.

— Главным их аргументом стали те деньги на счете. Оказалось, что сумма того вклада составляла один миллион долларов. Перевод проводился из-за рубежа, просто так такие деньги в нашей стране не заработать. Следователи посчитали это оплатой за каждое содеянное убийство.

— А что насчет переводившего?

— Конечно же, владельца счета установить было невозможно, собственно как и отследить транзакцию.

— Думаю перевод был совершен в банке, нарушающем законы нашей страны. Такие организации часто используют сложные схемы обхода требований законодательства в области противодействия легализации доходов, полученных преступным путем.

— Возможно и так.

— Я бы мог помочь вам разобраться с этим делом, лично взяв его под свою ответственность.

В ответ на это, мужчина нервно усмехнулся, а затем произнес:

— Мой сын мертв. И знаешь что, это все ваша вина. Черт бы побрал всех вас, легавых! — направив на меня дуло пистолета. — Это ведь ваше бюро отказалось заниматься этим делом, из-за чего верховный суд определил его на пожизненный срок. Джон не выдержал и буквально спустя месяц повесился в камере.

— Мне жаль...

— Заткнись! — его голос дрожал. Руки, тем временем, затряслись, то ли от неуверенности, то ли от накопившейся за эти годы обиды.

— По правде говоря, я и сам ненавижу все это. В особенности генерального прокурора.

— И почему же ты продолжаешь на них работать?

— К сожалению, этим человеком является мой отец. Скажем: у меня есть некий долг перед своей семьей.

— Вот так ирония... Интересно, если сегодня я убью тебя, почувствует ли он ту же боль от утраты? Будет ли справедливым такое возмездие?

— Не думаю. Его не волнует ничего, кроме собственной выгоды.

В кармане раздался рингтон, отчего террорист тут же дернулся, выправив слегка опустившийся за время разговора затвор.

— Я отвечу, если вы не против?

— Попробуй.

— Послушай, мне сейчас крайне неудобно говорить, так что давай быстро и по делу, — протараторил я, в трубку телефона.

— Понял тебя. В общем Диас, номера... Просил проб... На днях...

Связь была крайне плохой, из-за чего я с трудом мог расслышать то, что он говорил.

— Чего? Ничего не понятно... Давай медленнее и четче.

— Не- недействительны.

— Ясно. Спасибо за информацию, — отключившись. — Прошу прощения, личное.

— Тебя вообще не волнует то, в каком подвешенном состоянии сейчас твоя жизнь?

— А если я буду волноваться, мне это как-то поможет? В любом случае - исход моей жизни известен только вам.

— По правде говоря, я хотел убить генерального, и плевать мне, что со мной стало бы после этого. Когда мне предложили тебя заместо него, я вдруг подумал что ты станешь довольно неплохой альтернативой. Думал, вы с ним заодно. Но теперь, когда я знаю что ты желаешь ему того же, мне даже как-то жаль тебя. Что такого сделал этот ублюдок, что даже родной сын его возненавидел?

— Этому много причин.

— Уверен, есть то, с чего все это началось, что-то вроде отправной точки невозврата.

А ведь он прав. Я вдруг неожиданно вспомнил то, что долгое время только и делал, что пытался замять внутри себя. Некоторое время подумав, я ответил:

— В детстве, у меня была младшая сестра. По большей части, отец приходил со своих встреч излишне пьяным, в то время я часто запирался с Эмилией в комнате, лишь бы она наблюдала за всем этим. Я очень ее любил и старался оберегать от любых нападок отца, зачастую получая его гневные комментарии в свой адрес, а то и по лицу. Но... в один такой вечер, все изменилось. Дождавшись пока я усну, Эми сбежала из дома. Я проснулся от шума исходящего из кухни и увидев что ее нет, тут же рванул вниз, однако вместо Эмилии, мне удалось обнаружить там только отца. Глаза его сверкали яростью и безумием одновременно. Я спросил: «Давно ли он видел Эми?», но вместо ответа, отец лишь схватился за голову трясущимися руками. Выскочив из своей комнаты, мама посмотрела на него с тем же испугом, после чего сорвалась на крик: «Ну, говори уже. Скажи что это неправда!» — «Вивиан, наша дочь.... Эмилия... Она погибла», — это было последним, что я услышал от него в ту ночь, прежде чем впал в истерику. Позже выяснилось, что отец лично был свидетелем того, как пьяный водитель, не заметивший зеленый свет для пешеходов, сбил его дочь на перекрестке. Все это время я винил себя и отца. Себя - за то, что не доглядел, провалившись в сон. Отца - за то, что довел ее до того, что она сбежала. Я даже думал, что это он сбил ее, прибывая в алкогольном опьянении за рулем, но так и не смог найти этому доказательств. Позже, я обнаружил в комнате оставленную ею записку.

— И что в ней было?

— «Мама, папа, простите. Но я не вернусь, пока вы не перестаньте обижать братика». — произнес я, сглотнув ком в горле.

— Да уж... Тяжелый случай у тебя однако.

— Ладно, слушайте... Вы ведь хороший человек, я это вижу. Сдайтесь и я обещаю, со временем мы обязательно найдем на него управу. Если вы и правда никого не убивали, я постараюсь найти способ скостить вам срок. А то и вовсе, отправить на исправительные работы с условкой.

— Думаешь я правда поверю, что так будет? Это же терроризм.

— Не совсем. Терроризм с целью гибели людей одно, а терроризм в целях политической борьбы с несправедливым обвинением человека, тот, что заставит общественность всколыхнуться и взглянуть правде в глаза - это абсолютно разные вещи. К тому же, у вас смягчающие обстоятельства - ввиду погибшего сына.

— Я понял тебя.

— То есть, вы согласны?

— Чем черт не шутит. Парни, — позвав своих. — Сдаемся. Эту войну нам уже все равно не выиграть.

— Алекс, ты уверен?

— Да. Думаю этому парню можно доверять, он нам поможет, — подойдя ко мне, он легонько похлопал меня по плечу. — Бросайте оружие и пошли.

Я был рад, что мне удалось уговорить его. Однако, счастье мое длилось отнюдь недолго. На выходе из здания, мужчина резко взял меня на удушающий прием, приложив тот самый пистолет к моей голове. По-видимому, он заранее предугадал, что я буду идти впереди него.

— Не стрелять! — во всю глотку проорал я, пытаясь докричаться до каждого присутствующего здесь солдата. — Ну и как это понимать? — прошептал я, в его сторону. — Может уже хватит на сегодня глупостей?

— Как тебя зовут?

— Диас. Впрочем, какая к черту разница?!

— Пообещай мне вот что, Диас, — пробормотал мужчина. — Добейся правды, чего бы это не стоило. Моего сына и твою сестру уже не спасти, но себя ты спасти все еще можешь. Не позволяй своему отцу руководить тобой и твоей жизнью. Такие люди как он, увы, редко меняются. Так что не смей быть игрушкой в чьих-то руках, стань тем, кто свергнет даже короля с его вымышленного пьедестала. Ты молод и умен, у тебя есть все нужные связи и знания, чтобы отомстить ему за себя и за всех нас.

— К чему вы все это говорите? — почему-то от его тона, все мое тело будто бы обдало лихорадкой.

— Просто пообещай.

— Хорошо. Я обещаю.

Толчок. На секунду, я мысленно испытал боль от выстрела в спину, однако тем выстрелом был удар со спины, из-за которого я тут же полетел куда-то вперед, кое-как удержавшись на ногах.

— Мой сын ничего не совершал! — прокричал Алекс, на всеобщее обозрение. — Надеюсь всех вас, предателей страны, однажды постигнет та же карма, что и меня!

Выстрел. Теперь, это точно был он. Но почему я слышал его позади себя?

Повернувшись в пол-оборота, я ужаснулся. Кровь то и дело продолжала сочиться из его головы, глаза понемногу угасали, вслед за жизнью, которую он так сильно желал разделить со своим сыном.

— Директор, вы в порядке? Не ранены? — взволновано произнес один из солдат, протягивая мне руку помощи.

— Не трогайте меня. Расступитесь, твою мать!

Добежав до угла здания, я облокотился на стену, после чего, у меня тут же начался рвотный рефлекс. Однако блевать мне хотелось далеко не от увиденного, а от того, что я наконец в полной мере вспомнил то - насколько же сильно я его ненавижу.